Вот все, что я знаю. Теперь попробую изложить свои предположения. Не
знаю, насколько они могут оказаться близки к истине в деталях. Но могу
спорить, что общую линию я уловил верно. И когда я теперь думаю об этом, я
вспоминаю Нормандена, придурочного индейца.
- Славный малый, - говорил Норманден после восьми месяцев проживания с
Энди. - Но я был рад оттуда съехать. Такие сквозняки в камере. Все время
холодно. Он не позволяет никому трогать свои вещи. Хороший человек. Но такие
сквозняки... Бедняга Норманден знал больше, чем все мы. Прошло восемь долгих
месяцев, прежде чем Энди смог снова остаться один в своей камере. Если бы не
эти восемь месяцев, которые Норманден провел с ним, Энди был бы на свободе
еще до того, как Никсон стал президентом.
